Джордж Р.Р. Мартин
Перевод Максима Сороченко
Заценить произведение с самого начала: https://nehoroshy.livejournal.com/179856.html
Смотреть содержание: https://nehoroshy.livejournal.com/89558.html
Глава 42. Тирион
Они нашли пристанище в осиновой роще вблизи горной дороги. Тирион собирал сухие дрова, пока лошади пили воду из ручья. Он наклонился, подобрал расколотую ветку и критически ее осмотрел.
– Такая годится? Я не очень-то умею разводить костер. За меня это делал Моррек.
– Костер? – недоуменно воскликнул Бронн и сплюнул. – Ты так голоден, что готов умереть, карлик? Или, может, просто рехнулся? На костер сбегутся все дикари в округе. А я намереваюсь выжить, Ланнистер.
– И как, интересно знать? – спросил Тирион.
Он взял ветку подмышку и продолжил изучать скудный подлесок в надежде найти что-то более существенное. Спину уже ломило от боли. Они скакали весь день начиная с рассвета, когда сэр Лин Корбрей с каменным лицом выставил их за Кровавые Врата и велел больше не возвращаться.
– В бою победить мы не сможем, – ответил Бронн, – но двое едут быстрее, чем десяток, и не привлекают много внимания. Чем меньше дней мы проведем в горах, тем больше шансов добраться до Речных земель. Скакать придется быстро и упорно. Будем ехать ночью, а днем скрываться подальше от дороги – без шума и костров.
Тирион Ланнистер вздохнул.
– Великолепный план, Бронн. Попробуй, конечно, если хочешь… но не обижайся потом, если у меня не хватит времени тебя похоронить.
– Ты надеешься пережить меня, карлик?
Наемник осклабился, обнажив щель в зубах – в том месте, куда пришелся удар щита сэра Вардиса Игена.
Тирион пожал плечами.
– Скакать быстро и упорно ночью – это верный способ сверзиться с горы и разбить себе череп. Я предпочитаю ехать медленно и осторожно. Я знаю, что ты любишь конину, Бронн, но если и в этот раз лошади под нами сдохнут, то нам ничего не останется, кроме как пытаться оседлать сумеречных котов… Но если честно, я думаю, горцы в любом случае нас найдут – что бы мы ни делали. Их глаза здесь повсюду.
И он обвел рукой в перчатке вокруг себя, указав на высокие обветренные скалы.
Бронн скривился.
– Тогда мы уже покойники, Ланнистер.
– Если так, то я предпочту умереть с комфортом, – ответил Тирион. – Нам обязательно нужен костер. Ночи здесь холодные. Горячая пища согреет животы и поднимет настроение. Как думаешь, тут водится какая-нибудь дичь? Добрая леди Лиза собрала нам в дорогу изумительные яства в виде вяленой говядины, твердого сыра и черствого хлеба, но поломать себе зуб, когда рядом нет ни одного мейстера – было бы весьма некстати.
– Мясо – не проблема. – Темные глаза Бронна из-под черных волос с подозрением поглядывали на Тириона. – Я могу бросить тебя здесь вместе с твоим дурацким костром. Заберу твою лошадь, и тогда у меня будет больше шансов отсюда вырваться. Что ты тогда будешь делать, карлик?
– Умру, скорее всего.
Тирион наклонился и подобрал еще одну палку.
– Думаешь, я на такое не способен?
– Уверен, что способен, если от этого будет зависеть твоя жизнь. Я видел, как быстро ты упокоил своего друга Чиггена после того, как тот поймал стрелу в живот.
…Взяв Чиггена за волосы и откинув его голову назад, Бронн воткнул ему кинжал прямо под ухо, но Кейтлин Старк сказал, что наемник умер от ран…
– Он бы все равно не выжил, – ответил Бронн. – А его стоны привлекали к нам внимание. Чигген сделал бы то же самое со мной… К тому же он не был мне другом – просто случайный попутчик. И не заблуждайся, карлик. Если я сражался за тебя, то это не значит, что я вдруг тебя возлюбил.
– Я рассчитывал на твой клинок, – сказал Тирион, – а не на любовь.
Он ссыпал охапку дров на землю.
Бронн ухмыльнулся.
– Надо отдать должное – ты смелый, почти как наемник. А откуда ты вообще знал, что я за тебя вступлюсь?
– Знал? – Согнув кривые ноги, Тирион неловко сел на корточки. – Я просто бросил кости. Там, на постоялом дворе ты с Чиггеном помог взять меня в плен. Зачем? Другие утверждали, что в этом их долг, что они поступают так ради чести лордов, которым служат. Но только не вы двое. У вас нет лорда, нет долга, нет даже малейшего понятия о чести. Ради чего вам вмешиваться в чужие дела? – Тирион вынул нож и отколол от одной из палок несколько кусочков коры для растопки. – Ради чего наемники вообще что-то делают? Ради золота, разумеется. Вы рассчитывали на то, что леди Старк щедро наградит вас за помощь, возможно даже возьмет к себе на службу… Надеюсь, этого хватит. У тебя есть кремень?
Бронн сунул два пальца в мешочек на поясе, извлек из него кусок кремня и бросил Тириону. Тот поймал его на лету.
– Благодарю… Но дело в том, что вы плохо знаете Старков. Лорд Эддард – гордый, благородный и честный человек, а жена его еще хуже. Разумеется, у ней нашлась бы монетка или даже две за услуги наемников, и она вложила бы их в ваши руки со смесью вежливости и брезгливости на лице, но это все, на что вы могли рассчитывать. Старки требуют мужества, верности и чести от людей, которых берут к себе на службу, но вы с Чиггеном, уж прости – безродные сволочи.
Тирион взялся за кремень покрепче и стукнул им по кинжалу. Ни одной искры.
– Ох и длинный у тебя язык, коротышка. Однажды кто-нибудь его отрежет и заставит тебя съесть.
– Постоянно это слышу. – Тирион поднял глаза на наемника. – Неужели я тебя оскорбил? Приношу свои глубочайшие извинения… но ты и есть сволочь, Бронн, не обманывай себя. Долг, честь, дружба – что означают для тебя эти слова? Можешь не отвечать, мы оба знаем ответ. Но, с другой стороны, ты не глуп. Когда мы добрались до Долины, леди Старк больше не нуждалась в твоей помощи… а я наоборот. И ты прекрасно знал, что единственное, в чем Ланнистеры никогда не испытывают недостатка – это золото. Когда настал момент бросить кости, я рассчитывал на то, что ты достаточно умен, чтобы понять, в чем состоит твой интерес. К счастью для меня, ты все понял правильно.
Он вновь ударил камнем по стали, и вновь безуспешно.
– Ну-ка. – Бронн присел на корточки рядом. – Дай я.
Он взял кинжал и кремень из рук Тириона и с первой же попытки высек искры. Кусочек коры задымился.
– Ловко, – похвалил его Тирион. – Может ты и сволочь, но бесспорно полезный человек. А мечом владеешь почти так же искусно, как мой брат Джейме. Итак, чего ты хочешь, Бронн? Золота? Земель? Женщин? Сохрани мою жизнь, и ты все это получишь.
Бронн осторожно подул на растопку, и кора вспыхнула.
– А если ты умрешь?
– Ну, тогда хоть кто-то будет оплакивать меня от души, – ответил Тирион, усмехнувшись. – Не будет меня – не будет золота.
Огонь весело разгорался. Бронн встал, засунул кремень обратно в мешочек и кинул кинжал Тириону.
– Вполне справедливо, – сказал он. – В таком случае, мой меч к твоим услугам… Только не рассчитывай на то, что я буду преклонять перед тобой колени и называть «мылордом» всякий раз, когда тебе захочется посрать. Холуём быть не умею.
– Как и другом, – заметил Тирион. – Не сомневаюсь, что ты предашь меня, как предал леди Старк, если вдруг почуешь запах выгоды. Если настанет день, когда тебе захочется продать меня, Бронн, то помни лишь одно – я смогу перебить любую цену. Ибо мне очень нравится жить. Но вернемся к насущному: как думаешь, мы сможем сообразить что-нибудь на ужин?
– Присмотри за лошадьми, – сказал Бронн, затем вынул длинный кинжал из ножен на бедре и пошел в сторону леса.
Час спустя лошади были вытерты досуха и накормлены, костер весело потрескивал, а над языками пламени вращалась задняя нога молодого горного козла – шипевшая и истекавшая жиром.
– Сейчас бы хорошего вина, чтобы запить козленочка, – заметил Тирион.
– А к вину – бабу. И дюжину мечников для спокойствия, – добавил Бронн.
Он сидел, скрестив ноги, у костра и водил по лезвию длинного меча точильным камнем. В шелестящем звуке, который он издавал, было что-то странно успокаивающее.
– Скоро окончательно стемнеет, – заметил наемник. – Я покараулю первую половину ночи… хотя вряд ли в этом есть смысл. Было бы легче, если бы нас просто убили во сне.
– Подозреваю, они появятся здесь задолго до того, как мы заснем.
От запаха жарящегося мяса рот Тириона наполнился слюной.
Бронн посмотрел на него через костер.
– У тебя есть план, – произнес он уверенно, продолжая водить камнем по стали.
– Я бы назвал это «надеждой», – ответил Тирион. – Хочу еще раз бросить кости.
– Поставив на кон наши жизни?
Тирион пожал плечами.
– А у нас есть выбор? – Он нагнулся к костру и отрезал тонкий ломтик мяса от ноги козленка. – Ммм, – выдохнул он и с удовольствием принялся жевать, не обращая внимания на жир, побежавший по подбородку. – Немного жестковато и не хватает специй, но постараюсь особо не привередничать. В Орлином Гнезде я бы плясал сейчас на краю пропасти в надежде получить вареные бобы.
– Тем не менее, ты отдал тюремщику целый кошель золота, – напомнил Бронн.
– Ланнистеры всегда платят по своим долгам.
…Даже Морд не сразу в это поверил, поймав брошенный Тирионом кожаный кошель. Глаза тюремщика увеличились до размеров вареных яиц, когда он развязал шнурок и увидел внутри блеск золота.
– Серебро я оставил себе, – сказал ему Тирион с кривой ухмылкой, – но тебе обещал золото, и теперь оно твое.
В кошеле было больше денег, чем человек вроде Морда мог заработать за всю свою жизнь, занимаясь пытками заключенных.
– И помни, что я говорил: это всего лишь на пробу. Если когда-нибудь надоест служить леди Аррен, доберись до Утеса Кастерли, и я выплачу тебе всё, что с меня причитается.
Рассыпая золотые драконы, Морд пал на колени и стал пылко обещать, что поступит именно так…
Бронн снял мясо с огня и, вынув длинный кинжал, принялся срезать плоть с костей толстыми обугленными ломтями. Вынув мякиши из двух черствых горбушек, Тирион смастерил из них что-то вроде тарелок.
– Чем займешься, если удастся добрать до реки? – спросил наемник, продолжая нарезать мясо.
– Шлюхой, периной и бутылью вина для начала. – Тирион протянул свою «тарелку», и Бронн наполнил ее мясом. – Потом, полагаю, отправлюсь в Утес Кастерли или в Королевскую Гавань. Есть несколько вопросов об одном кинжале, на которые мне очень хотелось бы получить ответы.
Наемник прожевал и проглотил мясо.
– Так ты говорил правду? Это был не твой нож?
Тирион улыбнулся, но тут же погасил улыбку.
– По-твоему, я похож на лгуна?..
К тому времени, когда они набили желудки, на небе уже загорелись звезды, а из-за горы показался серп луны. Тирион расстелил на земле плащ из шкуры сумеречного кота, и растянулся на нем, подложив под голову седло вместо подушки.
– Что-то наши друзья не спешат.
– Наверное, опасаются засады, – предположил Бронн. – На их месте я бы тоже задумался: если кто-то расселся здесь так открыто, значит, по-любому заманивает в ловушку.
Тирион усмехнулся.
– Тогда можно спеть, и они разбегутся в ужасе, – сказал он и начал насвистывать мелодию.
– Ты безумен, карлик, – проворчал Бронн, выковыривая кинжалом жир из-под ногтей.
– Где твоя любовь к музыке, Бронн?
– Если хочется музыки, то надо было выбирать в защитники певца.
Тирион ухмыльнулся.
– Потрясающее, должно быть, вышло бы зрелище. Так и вижу Мариллиона, отбивающегося от сэра Вардиса деревянной арфой.
Он снова засвистел.
– Знаешь эту песню?
– Постоянно ее слышу в кабаках и борделях.
– Она мирийская. Называется «Сезоны моей любви». Песня нежная и грустная, если понимаешь слова. Ее любила напевать первая девушка, оказавшаяся в моей постели, и с тех пор эта песня не выходит у меня из головы.
Тирион посмотрел в небо. Стояла ясная холодная ночь, и звезды горели над горами так же ярко и безжалостно, как сама правда.
– Я повстречал ее в такую же ночь, – услышал он собственный голос. – Мы возвращались вместе с Джейме из Ланниспорта, когда услышали крики. Она выбежала на дорогу, спасаясь от двух мужчин, гнавшихся за ней с угрозами. Брат тут же вынул меч и поскакал наперерез злодеям, а я спешился, чтобы присмотреть за девушкой. Она была старше меня примерно на год, темноволосая, стройная и очень красивая. Такая красота разбила бы сердце любому. И уж конечно, разбила мне. Безродная, полуголодная, немытая… и такая милая. Эти подонки успели порвать тряпье, которая она носила, и вся спина ее теперь была обнажена. Мне пришлось завернуть ее в плащ, пока я ждал Джейме, гонявшегося за бандитами по лесу. К тому времени, когда он вернулся, я уже знал не только ее имя, но и историю всей ее жизни. Она оказалась дочерью бедного крестьянина и осиротела, когда тот умер по дороге в… да в общем-то, в никуда.
Джейме употел, выслеживая их по лесу. Преступники не часто осмеливаются нападать на путников вблизи Утеса Кастерли, и он воспринял это как личное оскорбление. Девушка была слишком напугана, чтобы продолжить путь в одиночестве, поэтому я предложил проводить ее к ближайшему постоялому двору и накормить, пока мой брат съездит в Утес за помощью.
Она оказалась невероятно голодной. Мы съели две курицы целиком и начали третью, выпив за разговорами изрядную бутыль вина. Мне было тринадцать, и, боюсь, вино крепко ударило мне в голову. Я даже не заметил, как оказался вместе с ней в постели. Трудно сказать, кто из нас был стеснительней, но каким-то чудом я сумел найти в себе мужество. Когда я порвал ее девственную плеву, она заплакала, но потом поцеловала меня и спела эту песенку. К утру я уже был влюблен по уши.
– Ты? – спросил Бронн с изумлением.
– Трудно поверить, правда? – Тирион снова стал насвистывать мелодию. – Я женился на ней, – вдруг признался он.
– Ланнистер из утеса Кастерли женился на дочери крестьянина, – проговорил Бронн. – Как тебе это удалось?
– О, ты даже не представляешь, чего может добиться мальчик с помощью небольшой лжи, пятидесяти серебряных монет и пьяного септона. Тем не менее, я не осмелился привезти свою невесту в Утес Кастерли, поэтому поселился с ней в ее собственной хижине, и целых две недели мы играли там в мужа и жену. Но потом септон протрезвел и признался во всем моему отцу.
Тириона удивило, что даже по прошествии стольких лет ему было мучительно грустно об этом рассказывать. Наверное, он просто устал.
– В общем, мой брак на этом закончился.
Он сел прямо и уставился на угасающий костер, время от времени моргая.
– Отец прогнал девушку?
– Он поступил интересней, – ответил Тирион. – Для начала заставил брата всё рассказать. Представь себе, девушка оказалась шлюхой. Джейме сам организовал всё это: дорогу, разбойников и так далее. Он решил, что мне пришло время переспать с женщиной. Заплатил двойную цену за девственницу, зная, что у меня это будет впервые. После того, как Джейме во всем признался, лорд Тайвин, желая закрепить урок, приказал привезти мою жену в Утес Кастерли и отдать для развлечения страже. Заплатили ей достаточно прилично: по серебряной монете за каждого обслуженного мужчину. Многие ли шлюхи удостаиваются таких расценков? Отец усадил меня в углу казармы и заставил наблюдать. Под конец у нее было столько серебра, что монеты скользили между ее пальцев и раскатывались по полу. Она…
Дым разъедал глаза. Тирион закашлялся и отвернулся от огня, уставившись невидящим взором во тьму.
– Лорд Тайвин заставил меня пойти последним, – произнес он помертвевшим голосом. – И вручил золотую монету, чтобы расплатиться с ней. Ведь я Ланнистер, а Ланнистеры стоят дороже…
После нескольких секунд тишины вновь раздался шелест камня о сталь. Бронн продолжил натачивать меч.
– В тринадцать лет, в тридцать или даже в три – но я бы убил человека, который сделал бы такое со мной.
Тирион повернул к нему лицо.
– Возможно, однажды я дам тебе такую возможность. Помни, что я говорил: Ланнистеры всегда платят по своим долгам. – Тирион зевнул. – Кажется, теперь можно и поспать. Разбуди, если начнут убивать.
Он завернулся в шкуру сумеречного кота и закрыл глаза. Земля была каменистой и холодной, но спустя некоторое время Тирион Ланнистер и вправду уснул. Ему снилась небесная камера. Но в этот раз он был не заключенным, а тюремщиком – большим, с ремнем в руке. И он бил этим ремнем своего отца, заставляя его отступать – все ближе и ближе к краю бездны…
– Тирион!
Негромкий голос Бронна был тревожен.
Тирион проснулся мгновенно. В тусклом свете прогоревшего костра вокруг неспешно двигались тени. Бронн уже привстал на колено с мечом в одной руке и с длинным кинжалом в другой. Тирион поднял руку, как бы говоря: «не двигайся».
– Подходите к костру, ночь нынче холодная, – обратился он к крадущимся теням. – К сожалению, не могу предложить вина, но буду рад угостить козленком.
Тени замерли. Тирион заметил отблеск лунного света, отразившийся от металлической поверхности.
– Это наши горы, – раздался голос из леса – низкий, грубый и совершенно недружелюбный. – И наш козел.
– Ваш козел, – согласился Тирион. – А кто вы такие?
– Когда встретишься со своими богами, – ответил другой голос, – скажешь, что тебя отправил к ним Гунтор, сын Гурна из рода Каменных Ворон.
Треснула ветка, и говоривший вышел на свет: это был худой мужчина в рогатом шлеме, вооруженный длинным ножом.
– И Шагга, сын Дольфа, – угрожающе добавил первый грубый голос.
Смутно видимый в темноте валун сдвинулся влево, вырос и превратился в человека – здорового, медленного и сильного, одетого с ног до головы в шкуры, с дубиной в одной руке и с топором в другой. Он стукнул ими друг о друга и неуклюже приблизился.
Остальные также стали называть имена: Конн, Торрек, Джаггот и еще с десяток других, которые Тирион забывал, едва услышав. У некоторых были мечи и ножи, другие потрясали вилами, косами и деревянными копьями. Он подождал, пока все выкрикнут свои имена, затем ответил:
– Я Тирион, сын Тайвина из клана Ланнистеров, Львов Утеса. Мы с радостью заплатим вам за съеденного нами козла.
– И чем ты можешь расплатиться с нами, Тирион, сын Тайвина? – спросил тот, кто назвал себя Гунтором. Наверное, он был их предводителем.
– В моем кошеле найдется серебро, – ответил Тирион. – К тому же, хауберк, который я ношу, для меня великоват, но он великолепно подойдет Конну. А мой боевой топор будет смотреться в могучей руке Шагги куда внушительнее, чем топор дровосека, который он сейчас держит.
– Человек-гном хочет расплатиться с нами нашими вещами, – заметил Конн.
– Конн говорит верно, – сказал Гунтор. – Ваше серебро теперь наше. И лошади. Твой хауберк, боевой топор и нож на ремне теперь тоже принадлежат нам. У вас нет ничего, кроме жизней. Как ты хочешь умереть, Тирион, сын Тайвина?
– В собственной постели, с полным желудком вина и с девкой, надетой ртом на мой член. Эдак лет в восемьдесят, – ответил Тирион.
Здоровяк Шагга громко расхохотался. Остальные отреагировали не так живо.
– Конн, бери их лошадей, – приказал Гунтор. – Второго убиваем, гнома берем в плен. Будет доить коз и смешить матерей.
Бронн вскочил на ноги:
– Кто готов умереть первым?
– Стой! – резко сказал Тирион. – Гунтор, сын Гурна, выслушай меня. Мой Дом богат и могущественен. Если Каменные Вороны проведут нас через горы в целости и сохранности, мой лорд-отец осыплет вас золотом.
– От золота низинного лорда пользы не больше, чем от обещаний полувоина-гнома, – отрезал Гунтор.
– Я может и не дорос до целого воина, – вскричал Тирион, – но я не боюсь встречаться с врагами лицом к лицу. А что делают Каменные Вороны, когда мимо них едут рыцари Долины? Прячутся за камнями и дрожат от страха!
Шагга издал рев и с гневом стукнул дубиной по топору. Джаггот сунул в лицо Тириона обожженное острие длинного деревянного копья. Тирион постарался не отшатнуться.
– Это лучшее оружие, которое вам удалось украсть? – спросил он. – Наверное, неплохо, если приходится резать овец. И то, пока они не начнут сопротивляться… У кузнецов моего отца даже говно получается тверже вашей стали!
– Мальчикоподобный человечишка! – взревел Шагга. – Будешь ли ты смеяться над моим топором после того, как я отрублю им твое мужество и скормлю его козлам?
Но Гунтор поднял руку.
– Нет. Я хочу послушать, что он скажет. Матери голодают. А сталь способна накормить больше ртов, чем золото. Что ты предложишь нам в обмен на ваши жизни, Тирион, сын Тайвина? Мечи? Копья? Кольчугу?
– Всё это, и даже больше, Гунтор, сын Гурна, – ответил Тирион Ланнистер с улыбкой. – Я отдам вам Долину Арренов.
Читать главу 41. Джон... / Читать главу 43. Эддард...
Journal information